Врач Сергей Артюхов работает в Александровской больнице. Несколько месяцев назад он заключил контракт с Минобороны и уехал добровольцем в прифронтовой госпиталь. О службе и о работе там он рассказал «Петербургскому дневнику».

Родом из СССР

Сергей Викторович с детства хотел быть военным, как и отец. Его выбор пал на Военно-медицинскую академию им. С. М. Кирова.

«Я родился в Советском Союзе. Все мое образование, воспитание – оттуда. После 8-го класса поступил в медицинское училище, закончил его с отличием и благодаря этому поступил в ВМедА с одним экзаменом. С 1-го же курса перешел в клинику военно-полевой хирургии, все дни и ночи проводил там, был старостой кружка военно-полевой хирургии», – рассказывает Сергей Викторович.

В сложные 1990-е из армии пришлось уйти. В 2000 году пришел в Александровскую больницу. Защитил диссертацию, стал заведовать отделением, затем открывшимся в те годы стационарным отделением скорой медицинской помощи. Во время пандемии заведовал оперблоком. С этой должности и уехал на СВО. Доктор признается, что рвался «за ленточку» с самого начала спецоперации, но по ряду причин не складывалось. А сейчас сложилось. Его направили в госпиталь на территории ЛНР. Вместе с ним в группе туда поехали врачи из Нижнего Тагила, Дагестана, Тувы и Крыма.

«Нас встретил на машине скорой помощи водитель в бронежилете с автоматом. Условия довольно суровые, но сам госпиталь – чистый, ухоженный. Дали две недели, чтобы войти в курс дела, а потом вручили мне отделение, и так до окончания контракта и работал его начальником», – рассказывает Сергей Артюхов.

Наши современники

Медики работают в госпитале ежедневно без выходных, практически 24 на 7.

Интенсивность работы очень высокая, каждый день с 6 утра до 8-9 часов вечера. Госпиталь считался для легкораненых, хотя это понятие весьма условно: тяжесть ранения определяется способностью к самообслуживанию и перемещению. Задачей медиков было восстановить и вернуть в строй бойцов.

«Врачей перед отправкой обязательно готовят с учетом нынешних реалий на специальных курсах. Преподавали те, кто сам был на СВО, мы узнали очень много тонкостей профессии с учетом нового типа поражений, характера ранений. Все врачи независимо от специализации на гражданке должны владеть всеми видами перевязки, участвовать в операциях. У нас с этим прекрасно справлялись невролог, инфекционист, дерматолог и другие специалисты. Быстро адаптируешься, 2-3 дня – и полностью погружен в особенности военно-полевой хирургии», – вспоминает Сергей Артюхов.

Пациенты, как и везде, разные, но абсолютно все хотят вернуться в строй.

«В большинстве своем это люди с четким пониманием, куда и зачем они пришли независимо от того, кто это – добровольцы, мобилизованные, контрактники. Там я увидел тех самых хрестоматийных героев, о которых когда-то мы все читали и слышали. Сижу на первичном приеме, приходит боец – он закрыл командира грудью в блиндаже. У меня фотография есть, где его простреленный военный билет. Спрашиваю другого раненого, немолодого уже человека: «А вы как попали сюда?» Говорит: туман, минное поле, танковой колонне надо было пройти. Я шел впереди. Еще один, разведчик, 20 дней выбирался из тыла противника. Молодой лейтенант, поднимал людей в атаку. У другого брат воюет, сам ездил много раз на СВО с гуманитаркой, потом сам пришел. Таких много, почти все. Это подвиги, которые совершают наши обычные современники», – рассказывает доктор.

Здесь вся страна

В одном углу ординаторской установлен иконостас с православными иконами, а в другом – уголок мусульман. Буддисты были, евреи. Никто никому не мешает. Только иногда отпрашиваются: «У нас намаз, можно отойти?»

«Здесь я увидел людей всей страны, наверное. Нет такого региона, откуда бы не было бойцов. Весь юг России, Чечня, Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария. Якутия, Тыва, Москва и Подмосковье, Санкт-Петербург и Ленобласть, вся центральная Россия, Дальний Восток. Среди раненых и бывшие заключенные были. Обычные люди, точно такие же. Точно так же и боятся и спрашивают, что «док» будет делать. И такие же подвиги совершают», – вздыхает Сергей Викторович.

Были и такие пациенты, которые попадали в госпиталь не по одному разу.

«Поступил парень, четвертое ранение. Рассказывает, что раньше его лечил другой доктор, и описывает его. И я понимаю, что он описывает моего знакомого. Связался потом с ним, оказалось, да, он! Еще был момент. Вытащил из бедра раненого осколок. Думал, домой возьму, в коллекцию. Но потом все же решил спросить у опытных. А это оказался неразорвавшийся боеприпас от мины с кассетной частью. Быстро у меня отобрали и в землю зарыли», – смеется врач.

Он заметил, что в подавляющем большинстве у всех раненых очень развито чувство долга друг перед другом, ответственность. Никто не хочет «закосить», оттянуть момент возвращения в окопы.

«Помните, как в фильмах про Великую Отечественную? Лежат в госпитале, чуть подлечился – все, отправляй, Док, на фронт. Ничего не изменилось и не угасло», – убежден врач.